Женщины Карабахской войны: Шукюфа Мусаева

Войдя во двор киностудии и оглянувшись вокруг, Шукюфа никого не заметила. Она не представляла себе таким молчаливым и даже неприветливым этот храм искусства, порог которого переступала впервые.

Посмотрев на часы и поняв, что пришла на 10 минут раньше назначенного времени, она успокоилась. Взглянув на памятник Дж. Джабарлы, ей показалось, что великий драматург из-под очков внимательно наблюдает на ней.

– Добро пожаловать, Шукюфа ханум, Рауф муаллим ждет вас, – сказал ей парень среднего роста, представившийся ассистентом режиссера. Открылась дверь, и один из беседовавших в тесной комнате, прервав разговор, поприветствовал ее:

– Добрый день, Шукюфа ханум. Я – режиссер Рауф Нагиев.
– Указав на сидящего возле окна писателя, добавил: А это наш друг из Санкт-Петербурга, прозаик и публицист Юрий Помпеев.
Шукюфа переспросила:
– Помпеев – автор книги “Карабах в омуте крови”?
– Совершенно верно, он самый.

Рауф Нагиев предложил ей присесть и представил гостью писателю:
– Юрий Александрович, это та самая Шукюфа – боец и актриса! Вот ее мы и хотим снять на роль девушки-солдата. Она сражалась в Шуше и Агдере, получила несколько осколочных ранений. По-моему, как живой свидетель, лучше нее эту роль никто не сыграет. К тому же война оставила глубокие рубцы в ее судьбе.

От этих слов Шукюфе стало не по себе. Ей показалось, что вновь дали о себе знать осколки, оставившие “автограф” от шеи до лица.

Шукюфа заинтересовалась разложенными на столе и шкафу макетами, фотоснимками. Режиссер вкратце проинформировал ее о съемках нового фильма – “Вершители наших судеб”. Шукюфе предложили в этой документально-художественной картине роль девушки-бойца.

Наконец-то сбывалась ее давнишняя мечта сняться в кино. Она была настолько взволнованна, что даже не знала, как отблагодарить режиссера и писателя. Перед глазами Шукюфы, подобно киноленте, проходили кадры ее фронтовой жизни…

*****

Шукюфа Имран гызы Мусаева родилась в 1966 г. в Барде. Завершив учебу в Назирлинской сельской средней школе, поступила в Шушинский культурно-просветительский техникум в надежде стать актрисой. По окончании техникума работала в Шушинском городском отделе культуры, затем перешла в Агдамский гocударственный драматический театр. Здесь она дебютировала в роли Аташ в пьесе Сабира Рустамханлы “Правд прошлых столетий”, а также создала образ Рены в спек такле “Отец дочери”.

Первые шаги в творчестве стали удачными, вскор сбылась еще одна мечта Шукюфы – она поступила на режиссерский факультет Университета культуры и искусства. В тот же год по приглашению ее преподавателя техникуме – актера и режиссера Ядигара Мурадова, продолжила творческий путь в Шушинском государственном музыкально-драматическом театре.

*****

… В Шуше ситуация осложнялась, было очень напряженно. Армянские агрессоры не давали покоя жителям пригородных деревень, угоняли скот, держали по страхом население, вооруженные формирования совершали набеги на села, подвергали их обстрелу, брали в заложники жителей.

В конце 1991 г. большая часть населения Шуи покинула город. С начала 1992 г. армяне обрушивали город снаряды “Град”. Тогда же армяне сбили пассажирский вертолет из Агдама в Шушу. 42 мирных жителя расстались с жизнью по вине армянских агрессоров. После этих ужасных событий, неудачной операции в селе Дашалты, Шукюфа решила отправиться на фронт в составе одного из батальонов.

Еще до того, как стать добровольцем, она училась у опытных бойцов умению обращаться с оружием, прицеливаться – словом, познала все премудрости нелегкой солдатской доли.

Шукюфа записалась в Карабахский батальон добровольцев, которым командовал Тофиг Огуз. Сменив сценические наряды на военную форму. Шукюфа стала бойцом. Первое задание она запомнила навсегда: отряд получил приказ отправиться на гору Ана Кире. Здесь они проложили дорогу, вырыли окопы. Около двух месяцев оставались на этих позициях.

Шукюфа вспоминает те дни: “Мы надежно укрепились на позициях у подножия горы Кире и поэтому население села Кёхнякянд не покидало деревню. 7 мая часть моих боевых друзей отправили в Шушу, наш отряд из 8 человек остался на прежних позициях. В те дни все говорили о предстоящей Шуше угрозе. Город непрерывно обстреливался, население Кёхнякянда в панике покидало село, говоря о сдаче Шуши. Вначале мы не поверили в это. Однако через два часа началось наступление армяно-русских формирований, наш отряд на БМП вступил в неравный бой. Если бы не подоспел Лачинский ОМОН, мы точно попали бы в окружение. Многие из нас еще не знали атаках врага 8 мая. По рассказам очевидцев, давно хотевшие заполучить Шушу армянские оккупанты вошли в город с квартала Йеддидолама, расположенного в направлении Ханкенди. Как рассказывали оставшиеся в Шуше мои боевые товарищи, армяне на танках вошли в город…”

В июле 1992 г. Шукюфа прибыла в Баку, навестила раненных друзей, сдала экзамены в Университете (она училась заочно). Затем продолжила службу, теперь в Aгдаме и Газахе.

С февраля 1993 г. в Агдере не прекращались бои Особенно тревожно было вокруг Сарсангского водохранилища. Батальон Шукюфы получил приказ сражаться в этом направлении. Рядовой Расим с первого батальона, сообщил, что срочно нужна медсестра для помощи pаненным. Шукюфа, схватив сумку с лекарствами, вместе с товарищами поспешила на помощь. Под свистом пуль и грохота снарядов они перетащили в машину раненных.

Снайпер давно целился в них, на мушку враги взяли БМП и гранатомет. Боевая машина горела, осколки попали и в Шукюфу, перевязывавшую раненного.

Она едва сдерживала себя, превозмогая боль, лицо было обожжено, осколки “рассыпались” по краям глаз, вокруг висков, ног, шеи. Врачи извлекли 27 осколков. Шукюфа лечилась в Бакинском центральном госпитале, клинической больнице №1. Отважной девушке, ставшей инвалидом, врачи не разрешили вернуться фронт.

После переезда Шушинского театра в Баку, Шукюфа вновь стала работать в родном театре. Она сыграла роль Арзу в пьесе “Перекресток судеб”, поставленной режиссером Ядигаром Мурадовым.

Заслуженная артистка Азербайджана Шукуюфа Мусаева создала образ женщины, свидетеля ужасов Карабахской войны, медсестры, прошедшей в буквальном смысле слова сквозь огонь, фактически заново – теперь уже на сцене.