Женщины Карабахской войны: Нармин Аббасгулиева

Всадница на белом коне удивила собравшихся перед Агдеринским госпиталем. Остановив гнедого прямо у порога госпиталя, девушка в военной форме сняла с плеч автомат, в мгновение ока спрыгнула с седла. Поздоровавшись со всеми, прошла во двор.

Узнав, где находится главврач, поспешила в его кабинет.

– Доктор, положение крайне тяжелое. Медпункту нашей части нужны медикаменты и перевязочные средства.
– Дочька, вначале представься, кто ты, из какой части прибыла, – удивился пожилой главврач.
– Извините, забыла, – смутилась Нармин и представила главврачу удостоверение.

Доктор удивленно спросил: – Значит, одновременно сражаешься и оказываешь помощь раненым?
Нармин не успела ответить. В комнату вошла медсестра: – Доктор, привезли двоих раненых, положение критическое, нужна срочная операция.
Разговор прервался на полуслове. Главврач сказал медсестре: – Выдайте этой девушке все, что хочет и проводите ее.

Прошло больше часа, пока Нармин упаковывала медикаменты. Наконец, перекинула через плечо две вместительные сумки, похожие на древние хурджины, и направилась к выходу. Здесь же находился и главврач, беседовал с родителями раненых аскеров. Попрощавшись с доктором, Нармин поспешила к белому коню…

…В последнее время Нармин что-то охладела ко всему. Нехотя приходила в детскую больницу, где работала медсестрой. Обычная работа вечером казалась ей бессмысленной. Хотя медсестра не раз за смену слышала благодарности матерей: “доченька, твои руки вылечили моего ребенка, да спасет тебя Аллах от всех бед!”

Мысленно Нармин была на фронте, откуда поступали и горькие, и радостные вести. Она приняла решение отправиться на передовую, узнав о подругах, находившихся во фронте. Нармин хотела попасть в одну из частей на Агдам-Агдеринском направлении, где проходил службу брат. Но не все всегда бывает, как мы хотим. Горькая весть о смерти брата в боях за село Сырхавенд тяжелым камнем осталось в сердце Нармин. Она возненавидела убийц брата, хотела отомстить. В Хырдалане, у себя дома, она мечтала о том дне, когда сможет отправиться на передовую.

Сигнал тревоги оторвал Нармин от воспоминаний. Схватив автомат, девушка присоединилась к бойцам. По приказу командира отряд построился перед казармой.

После команды “Вольно!” комбат обходил личный состав: – Ближе к утру выступаем в направлении Агдере. С наступлением темноты батальон должен занять позиции на контролируемой противником территории. Вопросы есть?
Командир отделения спросил: – Допускается ли к боевым действиям Аббасгулиева?
Комбат задумался, затем посмотрел на Нармин. Вначале хотел сказать “нет”, но суровый взгляд девушки, готовой к сражению, заставил изменить решение: – Да. Нармин тоже отправляется с нами. Пусть вместе с автоматом не забудет взять и медицинскую сумку.

…Далеко за полночь отряд дошел до передовой. Армянские позиции находились на расстоянии приблизительно 400-500 метров. Менялась очередность ведения боевых действий. Части Национальной армии, штурмовавшие в течение дня оборонительные редуты противника, уступали свои позиции вновь подошедшим отрядам и отходили назад на короткий отдых. Для усыпления бдительности врага, командиры предпринимали отвлекающие фланговые атаки, маневрировали, выполняли другие операции. Обе стороны запускали в небо красные и зеленые ракеты, после непродолжительной тишины вновь трещали пулеметы.

Солнце поднималось все выше и выше, начинался обычный весенний день. Нармин взглянула на часы – 4.30. До наступления оставалось совсем немного. Они должны были идти в атаку вместе с Тертерским батальоном. Бойцы ждали приказа. Нармин посмотрела вокруг, увидела парня, крепко прижавшего к себе автомат.

Нармин тихо спросила: – Алескер, что случилось, неужто боишься?

Это был первый бой Алескера, и поэтому он чувствовал некоторую неловкость. Признаться в этом считал малодушием. Ведь, как-никак, он – мужчина.

Для поднятия боевого духа решил пошутить: – Нет, Нармин, не боюсь. Вот думаю: если за этот бой нам вручат ордена и медали, на какой странице га¬зеты напечатают мою фотографию?

Нармин чуть было не рассмеялась. Только хотела ответить Алескеру, но послышался страшный гул артиллерийских снарядов. От шума закладывало уши. Залпы артиллерии обрушивали смерть на позиции армян – это была артподготовка перед решительным наступлением.

Вскоре поступил приказ о начале атаки. Аскеры с криками “Йа Аллах!” бросились вперед. Алескер вначале замешкался, но вслед за Нармин бросился в лесную чащу. Продвигаться становилось труднее. Армянские пулеметы открыли ураганный огонь. Приближавшиеся к вражеским позициям азербайджанские воины в качестве щита использовали широкие деревья.

Крепко прижавшая автомат к груди, Нармин находилась на расстоянии выстрела от армянских окопов. Решила передохнуть и оценить ситуацию. “Нельзя останавливаться, вперед!” – приказал командир. В душе Нармин молила Всевышнего, чтобы никто из бойцов отряда не пострадал.

Сопротивление врага возрастало, армяне отчаянно оборонялись. Но они были обречены, волчье логово становилось все ближе. Сужившееся расстояние позволяло вражеским снайперам четко различать азербайджанских бойцов. Возобновилась ожесточенная перестрелка. Притаившись в удобном месте, Нармин открыла из автомата прицельный огонь по врагу. Когда над головой стали свистеть пули, поняла, что противник определил ее местонахождение и поэтому ползком перебралась на другое место.

Вдруг пуля угодила в плечо находившегося рядом Алескера. Нармин, с присущей опытным бойцам чуткостью, прицелилась и спустила курок. Раздался сильный рев, спрятавшийся на дереве армянский снайпер намертво упал вниз головой.

Алескер приложил руку к раненому плечу и едва слышно выговорил: – Видать, не моя, а твоя фотография появится в газете. Причем, на первой странице.

Начавшееся в апрельское утро 1993 г. сражение завершилось победой азербайджанских воинов. Противник оставил занятые позиции. В окопах аскеры насчитали около 50 армянских трупов. Не обошлось без потерь и в батальоне Нармин. Когда отряд построился после битвы, пустовали места четырех бойцов.

Фронтовой путь Нармин Аббасгулиевой, родившейся и выросшей в Хырдалане, проходил через Агдере. Она участвовала в освобождении от армянских захватчиков ряда населенных пунктов этого района. Многим бойцам Нармин спасла жизнь, вынесла их с передовой, под свистом пуль и градом снарядов. Товарищи по оружию любили Нармин, берегли девушку во время боев.

После известных неудач на фронте в июне 1993 г., военный госпиталь и часть Нармин перевели в Тертер. Отважная девушка и здесь активно проявила себя в наступательных и оборонительных операциях. В одном из тяжелых сражений возле нее разорвалась мина, Нармин потеряла сознание. Ее вначале посчитали мертвой.

К счастью, кто-то заметил, что девушка дышит. Нармин срочно доставили в Тертерский госпиталь. Главврач тотчас узнал раненую: это была та самая всадница на белом коне. Врачи срочно провели консилиум. После обследования, главврач сообщил боевым друзьям Нармин о решении коллег.

Бойцы, спасшие девушку от смерти, вслушивались в каждое слово: – Ваша всадница на белом коне будет жить. Контузия не слишком сильная, поставим ее на ноги. Но, к сожалению, рядовая Аббасгулиева никогда уже не пойдет с вами в бой…