“Подарил Нагорный Карабах Азербайджану”: Сталин и территориальная целостность АзССР

В издаваемых с конца 80-х годов ХХ века в Армении академических трудах и монографиях делается попытка доказать, что именно И.Сталин в начале 20-х годов ХХ века передал Азербайджанской ССР армянские якобы земли Нагорный Карабах и Нахчыван.

Появление в этот период такого рода публикаций было не случайным, так как со второй половины 80-х годов ХХ века в СССР на страницах союзной печати под флагом “перестройки”, “нового мышления” началась мощная волна антисталинской критики, на которого удобно было списать все издержки тоталитарной коммунистической системы, в том числе и в области межнациональных отношений.

После оккупации Северного Азербайджана в апреле 1920 года российской ХI Красной Армией армянские притязания на азербайджанские земли в Карабахе, Зангезуре и Нахчыване не прекратились. Советская Россия, вынашивавшая планы аннексии всего Южного Кавказа, выступила в роли посредника в решении данного конфликта.

Среди лидеров Советской России, активно участвовавших в этом процессе, был И.Сталин, который в 1917-1922 годах возглавлял Комиссариат по делам национальностей РСФСР. Будучи политическим деятелем с имперским мышлением, Сталин прекрасно понимал, что страна, которая находится в состоянии гражданской войны и переживает экономическую депрессию, нуждается в межнациональном мире и стабильности. При разрешении межнациональных конфликтов у Сталина всегда доминировали соображения политической целесообразности.

Как свидетельствуют архивные документы, в период 1920-1921 гг. телеграммы и доклады в Центр по территориальным вопросам в армяно-азербайджанском конфликте имели четких адресатов И.Сталин и Г.Чичерин.

И это вполне объяснимо, так как первый был наркомом по делам национальностей, а второй наркомом иностранных дел РСФСР. В основном телеграммы, посылаемые в Центр, были за подписью Г.Орджоникидзе, на которого Ленин возложил курирование внутренней и внешней политики Азербайджанской ССР. Именно Орджоникидзе впервые в своей телеграмме, направленной в середине 1920 года Сталину и Чичерину, предлагал выделить Нагорный Карабах в автономную область в составе Азербайджанской ССР.

В свою очередь, впервые свою позицию в армяноазербайджанском территориальном конфликте Сталин изложил в телеграмме С.Орджоникидзе 8 июля 1920 г.: “Мое мнение таково, что нельзя без конца лавировать между сторонами, нужно поддерживать одну из сторон, в данном случае Азербайджан с Турцией. Я говорил с Лениным, он не возражает”.

Однако Сталин подходил к решению территориальных вопросов с точки зрения политической конъюктуры. Подтверждением служит выступление Сталина на объединенном заседании ЦК АКП (б), БК АКП (б), Кавбюро ЦК РКП (б), Азревкома и Бакисполкома 9 ноября 1920 года, где обсуждался вопрос о территориях Азербайджанской ССР, на которые претендовала дашнакская Армения.

В своем выступлении Сталин сказал: “Если хотят узнать, кому принадлежат долина Зангезур и Нахичевань, то теперешнему правительству Армении их передавать нельзя, будет советская, тогда можно будет”.

Из этого заявления Сталина становится ясно, что план передачи Нахчывана и Зангезура Армении был подготовлен высшим большевистским руководством в Москве еще до советизации Южного Кавказа.

Претворение этих планов в жизнь началось сразу же после образования Армянской ССР в конце ноября 1920 года. В статье “Да здравствует Советская Армения”, опубликованной в газете “Правда” 4 декабря 1920 г. Сталин, грубо исказив текст декларации Баксовета от 1 декабря 1920 г., торжественно провозгласил передачу Зангезура, Нахчывана и Карабаха Советской Армении.

Существует искусственно созданный армянскими историками и прочно внедренный в сознание широкой общественности миф о том, что якобы известное решение июльского пленума Кавбюро ЦК РКП (б) 1921 года по Нагорному Карабаху было навязано Сталиным.

В первые месяцы “карабахского конфликта” армянами был использован довольно простой и, как позже выяснилось, эффективный прием создана и активно пропагандировалась “историческая легенда” о том, что 4 июля 1921 года пленум Кавказского бюро ЦК РКП(б) постановил включить Нагорный Карабах в состав Армении, но в результате вмешательства Сталина пленум на своем заседании 5 июля 1921 года принял противоположное решение, “оставив” Нагорный Карабах в Азербайджанской ССР.

По этой причине автономный статус Нагорного Карабаха в составе Азербайджанской ССР трактовался Ереваном как одно из тяжких последствий сталинизма, что само по себе уже предопределило позицию и отношение советской общественности к искусственно созданной и на все лады муссируемой карабахской проблеме.

Рассмотрим роль Сталина в этой проблеме, опираясь на документальные факты. Согласно биографической хронике, Сталин с конца мая 1921 года находился на отдыхе в Нальчике. Примерно за неделю до рассмотрения вопроса о Нагорном Карабахе в конце июня 1921 г. он прервал отдых и приехал в Тифлис. Здесь надо отметить, что Сталин присутствовал в Тифлисе также в связи с претензиями к Грузии со стороны армян, которые требовали Ахалкалакский и Борчалинский уезды.

Представитель Армянской ССР А.Бекзадян на заседании комиссии по определению границ между республиками Южного Кавказа в Тифлисе заявил 25 июня 1921 года: “Ныне, не располагая достаточной территорией, Армения как политически самостоятельная единица существовать не может. Ввиду этого обстоятельства находим крайне необходимым произвести территориальные прирезки от соседних республик Азербайджана и Грузии в пользу Армении”.

В протоколе заседания отмечено, что во время свидания Мясникова и Бекзадяна со Сталиным эта точка зрения последним разделялась. Таким образом, Сталин, прибыв в Тифлис и участвуя в заседаниях пленума Кавбюро ЦК РКП (б), уже имел беседы с армянской стороной, был в курсе ее претензий к соседним республикам и поддерживал идею расширения территории Армянской ССР за счет Азербайджанской ССР.

Со 2 по 7 июля 1921 года Сталин участвовал в работе пленума Кавбюро ЦК РКП (б) как нарком по делам национальностей и представитель Центра.

Следует отметить, что он, хотя и присутствовал при обсуждении карабахской проблемы, однако не выступал и не принимал участия в голосовании. Интересно также, что именно 4 июля Ленин направил в Тифлис телеграмму Орджоникидзе, в которой сказано: “Удивлен, что вы отрываете Сталина от отдыха. Сталину надо бы ещё отдохнуть”.

Это показывает, что Сталин принимал участие в работе заседания Кавбюро ЦК РКП (б) 4-5 июля 1921 г. без ведома Ленина, но по требованию Орджоникидзе.

Таким образом, армянская версия о том, что якобы Сталин “подарил Нагорный Карабах Азербайджану”, исходя из каких-то особых симпатий к азербайджанцам, беспочвенны. Сталин прекрасно понимал, что Нагорный Карабах служил разменной монетой в большой стратегической игре, сутью которой было скорейшее создание на Южном Кавказе советских республик с перспективой их последующего включения в единое многонациональное, а фактически унитарное Советское государство.

Данные доводы верны и при рассмотрении роли Сталина в решении вопроса статуса Нахчывана. Версия о сговоре Советской России и Турции в войне против Армении служит у армянских авторов главным обоснованием свержения дашнакского правительства в ноябре 1920 г. Составной частью этой политики, по мнению тех же авторов, явилось принесение Советской Россией “армянских земель” Нахчывана и Карабаха в жертву Азербайджану ввиду собственной военной слабости в обмен на продолжение Ататюрком войны против агрессии Антанты.

Давая оценку Московскому договору 1921 г. между Турцией и Советской Россией, эти авторы, искажая условия его 3-го пункта, пишут о “вхождении Нахчывана в состав Азербайджана” и обвиняют Турцию в развязывании войны против Армении, захвате якобы её территорий.

Объявляя Сталина основным виновником решения вопроса о Нахчыване в пользу Азербайджана, армянские исследователи часто ссылаются на мемуары участника Московской конференции, члена турецкой делегации Фуата Джебесоя, который в своих воспоминаниях писал: “Наше соглашение с Чичериным состоялось в результате вмешательства Сталина. Трудности, возникшие в ходе переговоров, также были преодолены в результате вмешательства Сталина”.

А трудности в переговорах создавали необоснованные требования наркома иностранных дел Советской России Чичерина к турецкой стороне об очищении Вана, Битлиса, Муша и других турецких провинций от многочисленного мусульманского населения для их передачи Армении. Поэтому в телеграмме на имя Ленина от 12 февраля 1921 г. Сталин призвал его “запретить Чичерину посылку нот туркам под диктовку националистически настроенных армян”.

Подобная позиция Сталина отнюдь не вызвана особыми симпатиями к туркам. Свидетельство тому письмо полномочного представителя Армянской ССР в РСФСР С.Тер-Габриеляна о его беседе со Сталиным, направленное 15 января 1921 года в ЦК КП Армении: “…беседовал с ним очень долго. Сталин, как видно, и другие товарищи значительно изменили свое отношение к турецкому движению, благодаря того довольно вызывающего тона, каким они стали говорить с Россией. Сталин в категоричной форме заявил, что разговора о Нахичевани не может быть, Нахичевань будет в Советской Армении”.

Причиной изменения позиции Сталина было международное положение Советской России. Продолжающаяся гражданская война в стране, неудачи на польском фронте и, наконец, захват дашнаками власти в “советской” Армении в феврале 1921 г., т.е. прямо накануне Московской конференции, вынуждали большевистское руководство во главе с Лениным быть более уступчивым. С другой стороны, в 1921 году Сталин еще не обладал той властью, которая давала бы ему право решающего голоса в таких важных вопросах.

В целом, как показывают выступления Сталина по вопросу определения границ между советскими республиками Южного Кавказа, он всегда занимал конъюнктурную позицию, в зависимости от конкретных обстоятельств и изменений ситуации в регионе. В частности, в 20-х годах Сталин усматривал единственный путь урегулирования отношений между азербайджанцами и армянами в установлении над ними жесткого контроля союзного Центра.

На протяжении всего периода нахождения у власти главным критерием прагматичной имперской политики И.Сталина по государственно-административному размежеванию были не исторические реалии, а достижение определенного политического консенсуса, обеспечивающего стабильность в рамках унитарного многонационального государственного образования, каким был СССР.