Отражение культуры Азербайджана у английских путешественников XVI в.

Наиболее ярким и полным собранием первоисточников, позволяющих найти значительный документальный материал, отражающий многие аспекты истории Прикаспийского региона в XVI в., является сборник различных сведений о странствиях и открытиях англичанина церковнослужителя Ричарда Хаклюйта (1553 – 1616).

Сборник назывался «Главные мореплавания, путешествия, тор-говля и открытия английского народа, совершённые на море, или на земле в самых отдалённых и великих расстояниях и частях земли в разное время в продолжение 600 лет, разделённые на три различные тома, смотря по положению стран, в которые они были направлены», и был впервые издан в полном объёме в конце XVI в. и позднее неоднократно переиздавался.

Кроме сведений экономического характера в английских источниках по истории шести экспедиций Московской компании в государство Сефевидов в период с начала 60-ых по конец 70-ых гг. XVI века можно найти материал, хотя и менее обширный, касающийся культуры стран, по которым перемещались английские путешественники. Ведь для достижения своей конечной цели – выхода на индийский рынок – Московская компания использовала Волжско-Каспийский путь, издавна связывавший Восточную Европу с Азией, а также територию Сефевидского государства, в первую очередь Азербайджана.

В работах английских авторов есть много существенной информации и по истории азербайджанских городов. Рассказывая о них, англичане приводили полулегендарные сведения, выдавая их за имевшие место исторические события, но благодаря этому, мы получили неоценимые свидетельства из истории духовной жизни азербайджанского народа.

Первому англичанину, писавшему об Азербайджане, Энтони Дженкинсону, судя по всему, были интересны легенды и сказки новой для него страны, и он сравнительно много места в своем описании уделил их пересказу:

«Недалеко от вышеназванного города Шамахи была старинная крепость Гюлистан (Gullistone), теперь разрушенная Суфием. (Речь идёт о событиях 1547 года, когда по-сле бегства мятежного беглярбека Алкас-мирзы его эмир Мехтар Девлетяр в течение трёх месяцев успешно выдерживал в крепости осаду кызылбашей. Только благодаря женщинам, которые, обозлившись на эмира, бросили шатёрные верёвки шахским курчиям и подняли их на крепостные стены, Гюлистан был взят, а затем по приказу шаха Тахмасиба разрушен – М. Р.).

Она считалась одной из самых сильных крепостей в мире; её долго осаждал Александр Великий, прежде чем овладел ею. Поблизости от этой крепости был роскошно построенный монастырь, где была похоронена королевская дочь Амелек – Ханна (Ameleck – Channa), убившая себя кинжалом из-за того, что отец хотел её насильно выдать за одного татарского государя, хотя она дала обет сохранить девственность; по этому случаю девушки этой страны сходятся туда раз в год и оплакивают её смерть.

В этой же стране есть высокая гора, называемая Куикуифс (Quiquifs), на вершине которой, как здесь многие рассказывают, жил когда-то великан по имени Арнеост (Arneost), у которого на голове было два больших рога; уши и голова его были лошадиные, а хвост коровий. Говорят ещё, что это чудовище не позволяло никому проходить мимо, пока не явился «святой» муж по имени Хокойр Хамши (Haucoir Hamshe), родич одного из Суфиев, который взошёл на гору, победил названного великана заковал в цепи не только его, но и его жену по имени Ламисач (Lamisache), и его сына Афтера (After).

За эту победу жители этой страны чтут этого мужа, а гора до сего дня, как носятся слухи, издаёт такой дурной запах, что никто не может подойти к ней. Впрочем, правда это или нет – я оставляю для дальнейших исследований».

Это описание сильно отличает труд Э. Дженкинсона от сочинений других путешественников, как правило не считавших нужным знакомить руководство Московской компании с местным фольклором, обращавших пристальное внимание на иные стороны жизни государства Сефевидов.

В этой связи примечательна инструкция, данная Р. Хаклюйтом красильщику Моргану Хабблторну, обстоятельно подтверждающая высокое мнение европейцев о знаниях сефевидских ремесленников, несколько пунктов из которой в сокращённом виде уместно привести здесь:

«… 3. В Персии (Сефевидском государстве – М. Р.) вы найдёте шерстяные ковры, самые лучшие в мире, и прекрасно окрашенные: в этих городах, как больших, так и малых, вы долж-ны остановиться и найти средства для изучения всех способов окраски, так чтобы ни дождь, ни вино, ни уксус не оставляли пятен на ткани.

4.Для этой же цели в Персии, где широко развито искусство окраски шёлка, вы должны изучить способы окраски шёлковой материи, так как наши купцы собираются завести в королевство много шёлка-сырца и ваши знания очень приго-дятся.

5. В Персии вы должны, если сможете, изучить способы окраски полотна.

6. В Персии знают также, как делать одежду из испанской кожи разных сортов и самых приятных цветов. 8. Вы должны найти анилин (бесцветная жидкость, применяемая в различных отраслях промышленности, в т. ч. производстве красителей – М. Р.) и, если сможете, траву, из которой его производят, или семена, или само растение и привезти их в Англию.

12. Разузнайте, как закреплять цвета, получаемые от использования пород дерева …».

А вот что писал агент Московской компании, совершавший в период с 1573 по 1591 гг. неоднократные торговые и дипломатические поездки из Англии в Русское государство и об-ратно, в том числе в качестве посла Елизаветы I, Ивана IV и Фёдора I соответственно к российским и английскому монархам, Джером Горсей о своей встрече в Лондоне в 1580 г. с английской королевой, во время которой ей были вручены подарки, привезённые им из России:

«Я показывал, а королева дотрагивалась своей рукой до каждого свёртка; там было четыре куска персидской золотой парчи и два куска серебряной, большая белая мантия из штофа, на которой было выткано солнце, его золотые лучи были вышиты самыми блестящими нитками, золотые и серебряные шелка были гладко уложены, чтобы лучше было видно их красоту, ещё был большой прекрасный турецкий ковёр… Королева даже вспотела, устав перебирать золотые ткани…».

Далее автор отметил, что попросил вице-камергера принять меры для оценки привезённых подарков, в т. ч. проследить, чтобы лондонские суконщики оценили золотую парчу.

Эти сведения о высоких профессиональных качествах сефевидских ремесленников косвенно перекликаются с данными, содержащимися в работе английского посланника при дворе царя Фёдора Джильса Флетчера о «персидских» элементах русского быта.

Так, описывая одежду бояр, он упоминает шапки с длинной тульей, «которая возвышается из меховой опушки наподобие персидской или вавилонской шапки», «персидский кушак, на котором вешают ножи и ложку».

Далее автор описывает специальный тип «сапог», которые зажиточные русские носили вместо чулок под обычной обувью: «Сапоги … делаются из персидской кожи, называемой сафьян (Saphian)…», который, по словам самого Дж. Флетчера, русские купцы закупали в Ширване. Как известно, слово «сафьян» является русифицированной формой фарсидского «saxtiyan», производного от слова «saxt» («крепкий»). И это ещё раз свидетельствует не только о высоком уровне качества ремесленных изделий Сефевидского государства, вытеснивших местные из употребления, но и об имевшем место культурном влиянии этой страны на своих соседей.

В другой заметке «Как персы пишут» чувствуется тот восторг, какой испытал Р. Уилльс при виде написанного на красной бумаге «лазоревыми и золотыми буквами» фирмана шаха Тахмасиба.

Говоря о нём, англичанин пишет: «Вся грамота кажется такой нелепой и беспорядочной, что можно подумать, что это какое-то случайное бумагомарание. Однако, говорят, что почти каждая буква с её остриями и изгибами означает целое слово; это тем более вероятно, что исписанный ими кусочек бумаги в ладонь величиной содержит столько же, сколько содержится почти в целом листе нашего письма».

Английские авторы сообщали и сведения сугубо бытового характера, также представляющие интерес.

Так, один из них писал: «… Дома в Персии по большей части строятся из кирпича, но не жёсткого, а только высушенного на солнце. В домах у них очень мало хозяйственной утвари, за исключением ковров и медных изделий, ибо все их котлы и блюда, из которых они едят, медные. Они едят на полу, сидя на коврах и подняв ноги как портные. Нет такого человека, даже из самых простых, который не сидел бы на ковре – хорошем или плохом; весь дом или вся комната, в которой они обычно сидят, устлана коврами. Их дома всегда с плоскими крышами из глины. В летнее время они лежат на них всю ночь».

«Во многих местах Персии палатки и домашнее имущество бедных людей, у которых нет ни верблюдов, ни лошадей, перевозятся на быках и коровах». Здесь существовали «два вида коров: одни – подобные коровам нашей страны; другие – в высшей степени уродливы, с выдающимися костями, очень худые и почти без шерсти; молоко их совсем не сладкое. Они напоминают тех, о которых говорится в писании, – тех, которые во сне фараона означали семь голодных годов: более худых и уродливых животных нигде не увидишь. Баранина там очень хороша: овцы крупные, с большими задами и очень большим количеством жира на них. Рис и баранина составляют главную пищу персов».

Несомненно, по этим данным нельзя составить целостной картины прошедшей эпохи, так как они отрывочны, а в некоторых случаях, вообще не имеют ничего общего с действительностью, что объясняется и сомнительным способом получения информации их авторами и нередким стремлением представить описываемое в выгодном для себя свете.

Тем не менее, значение их изучения велико, так как позволяет дополнить уже известные по другим источникам события сообщениями европейцев, связанных в отличие от восточных авторов не симпатией или враждебностью к Сефевидской династии, а только экономическими интересами, и, вообще получить сведения, соответствия которым нет в других дошедших до нас документов.