Оборотни: правда и вымысел

Одна из центральных фигур древнейших суеверий – оборотень. Вместе с вампирами, ведьмами, русалками, призраками и т.п. он существует уже тысячи лет, наводя ужас на взрослых и детей, в больших городах и глухих деревнях. Слово “ликантроп”, от которого он получил свое название, буквально означает “человек-волк” и происходит от греческого likantropia. Некоторые словари определяют это слово как “превращение ведьмы в волка”.

Тема человека-волка была популярна в устных преданиях и в хрониках почти по всему миру. Его называют лу-гару, вервольф, верман, волкодлак или волколак, полтеник…

Начиная с античных времен истории о волке, человеке-звере и самом оборотне будоражили воображение таких людей как Жан-Жак Руссо, Карл Линней и Джонатан Свифт. Талантливые писатели создали целую серию замечательных произведений об оборотнях, как правило, на основе легенд и преданий. И как, в общем- то, нетрудно догадаться, все эти предания имеют под собой почву.

Один из самых ярких примеров таких историй – происшествие, случившееся в конце XVI в. в Оверни. В этом французском городе жил состоятельный господин по имени Санрош. Жил он на широкую ногу, держал слуг, был счастлив в браке. Однажды ранней осенью 1580 г. к Санрошу зашел мсье Фероль, известный в округе охотник и рыболов. Зашел, чтобы пригласить друга вместе выслеживать оленя. Санрош с сожалением отклонил приглашение – он ждал своего адвоката. Фероль отправился один.

Когда адвокат ушел, Санрош, чья жена отлучилась куда-то и он скучал в одиночестве, отправился навстречу своему другу. Вид Фероля его поразил: платье того было изорвано и покрыто грязью и пятнами, похожими на кровь. Фероль был сильно подавлен и едва дышал. Через некоторое время Фероль рассказал Санрошу о поразительном происшествии в лесу. После долгого блуждания по лесу он увидел группу оленей. Подобраться к ним поближе, чтобы сделать выстрел, ему никак не удавалось. Преследуя их, он глубоко забрался в чащу и понял, что на обратную дорогу потребуется немало времени.

Повернув домой, Фероль вдруг услышал жуткое рычание, раздавшееся из сырого, заросшего оврага. Оттуда выскочил огромный волк из оврага и бросился прямо на него. Фероль выстрелил, но оступился и не попал в цель. Волк с бешеным рыком прыгнул на охотника. К счастью, у Фероля была хорошая реакция – он ударил зверя прикладом, и тот рухнул на землю, но сразу же опять вскочил. Фероль выхватил охотничий нож, и они сошлись в смертельной схватке.

Секундная передышка и опыт помогли охотнику, он успел намотать плащ на левую руку и сунул ее в пасть зверю. Пока тот тщетно старался добраться клыками до руки, Фероль наносил удары кинжалом, пытаясь перерезать волку горло. Но ему удалось только отрубить волку лапу. Волк, завывая и хромая, убежал прочь. Фероль, забрызганный кровью волка, в изнеможении сидел на земле, решая – преследовать или нет раненого зверя. Решил, что уже поздно, положил лапу в мешок и отправился домой.

Рассказывая эту историю, Фероль развязал мешок, намереваясь показать “трофей”, и вдруг сдавленно вскрикнул: в мешке лежала свежеотрубленная кисть руки. Оба мужчины были в ужасе. Ужас Санроша еще усилился, когда он заметил на мертвых изящных пальцах несколько перстней. Один из них, искусно сделанный в виде спирали и украшенный голубым топазом, он узнал. Это был перстень его жены.

Кое-как отделавшись от совершенно сбитого с толку Фероля, Санрош завернул кисть в платок и, спотыкаясь, поплелся домой. Его жена уже вернулась, но велела передать, что она отдыхает и просила не беспокоить. Зайдя в спальню, Санрош нашел жену лежащей на залитой кровью кровати в полубессознательном состоянии. Вызвали доктора, и он смог спасти жизнь мадам Санрош искусной обработкой раны: кисть ее руки оказалась отрубленной.

Санрош провел несколько мучительных недель, прежде чем решил поговорить с женой. В конце концов несчастная призналась, что она оборотень. Видимо, Санрош был не очень хорошим мужем, поскольку он пошел к властям и донес на нее. Началось судебное разбирательство, и после пыток женщина созналась в своих злых делах. Вскоре мадам Санрош была сожжена, и больше оборотни Овернь не тревожили.

Эта история – не легенда, она сохранилась во многих источниках того времени. Определенно, она – одна из наиболее ярких иллюстраций страшного явления.

Как сообщают нам древние источники, существует три основные возможности стать ликантропом: при помощи магии (проклятья), от укуса другого оборотня или в силу рождения (наследственная передача ликантропии).

Магическое превращение в волка чаще всего происходит по воле самого колдуна (ведьмы, шамана), налагающего на себя (реже – на других) заклинание трансформации. Такое обращение является временным (например, скандинавский бог Локи и колдуны- лимиккины из племени американских индейцев навахо умели превращаться в любое животное, накидывая на себя его шкуру) и не передается по наследству.

Схожим по сути, но противоположным по направленности умысла, является приобретение облика волка в результате проклятья: кары богов или чар злых волшебников. Оно является постоянным или, как минимум, труднопреодолимым и, в отличие от магического превращения, существенно ухудшает жизнь ликантропа.

Ликантропия, переданная человеку через укус оборотня или в результате рождения от оборотня, является наследственной и неизлечимой. Однако здесь следует отметить, что паранормальные свойства, полученные ребенком от родителей (чаще всего это касается случая, когда оборотнем является лишь один из них), проявляются далеко не сразу. Ликантропия может спать внутри такого человека долгие годы и проявиться в самый неожиданный момент (во время солнечного затмения, парада планет, смертельной опасности или при иных необычных обстоятельствах).

Хорошо известна способность оборотней к регенерации. Люди-волки не подвержены старению или болезням. Их раны заживают прямо на глазах. Таким образом, ликантропы обладают физическим бессмертием, которое, однако, не является абсолютным. Их можно убить, нанеся серьезные повреждения сердцу или мозгу. Способы убить ликантропа – отсечение головы, тяжелое ранение в грудь, а также утопление, удушение и другие действия, вызывающие кислородное голодание мозга. Во многих поверьях ликантропы боятся серебра (существует предание, что оборотня могут убить только три круглые серебряные пули или одна, которая разорвет сердце), реже – обсидиана, причиняющего им незаживающие раны. Это – еще одна общая слабость, приписываемая как оборотням, так и вампирам.

Любопытно вот что: образ ликантропа-оборотня появился в сказаниях и верованиях задолго до многих других существ – вампиров, гарпий, пегасов, демонов, василисков, гномов, джиннов, минотавров, ангелов, бегемотов, единорогов, эльфов, драконов и т.д. Но даже несмотря на то, что недавнее открытие генетического “синдрома ликантропии” разрушает мистическое очарование древних легенд, человеку до сих пор хочется верить в существование таинственных и могучих людей-волков, преследующих свою добычу при свете полной луны.

Возникает вполне закономерный вопрос: почему оборотень превращался чаще всего именно в волка? На протяжении многих столетий он оставался существом вполне фантастическим – даром что охотники и крестьяне немало знали о его повадках (еще в XX в. волки изредка забегали на улицы, скажем, Парижа). Своеобразие средневековой психологии в том и состояло, что будничные наблюдения нисколько не подрубали крылья фантазии.

“Бестиарии” верно подмечали прожорливость и силу волка, умение бесшумно подкрасться к овчарне – и тут же добавляли: от голода волк жрет землю, шея у него “негнучая” – поворачивается он только всем телом; ежели человек завидит волка в лесу первым, тот его не тронет, потеряв всю свирепость от человеческого взгляда; но уж если первым заметит путника волк – пиши пропало, человек теряет дар речи. От древних римлян пришла поговорка о молчуне: “Ты что, волка увидел?”

Поверье сохранилось, но христианский “бестиарий” присовокуплял совет: человек, оцепеневший от страха при виде волка, должен сбросить с себя одежду, найти два камня, стать на сброшенную одежду и колотить камень о камень, пока хищник не уйдет восвояси. Одежду, которую сбрасывает с себя человек, “бестиарий” уподоблял грехам, два камня обозначали когда апостолов, когда пророков, а порой – и самого Христа. Горе простаку, который воспринял бы эту аллегорию как руководство к действию и вздумал бы пугать настоящего волка своим голым телом. Безоглядно ненавидеть волка человек тем не менее не осмеливался никогда. Что-то, пугая, притягивало.

Коварный хищник искони был естественным символом ночи и зимы, даже самой смерти (египетский бог с головой волка провожал умерших в царство мертвых). Но наши далекие предки замечали в волке и какое-то загадочное свойство, роднившее его с солнцем. Проворство? Неутомимость? То, как он “катится” вслед за добычей? Мощь и свирепость – и этого достаточно было, чтобы стать символом солнца?

В незапамятные времена многие животные перебывали тотемами. И ни в какого хищника охотники и воины не перевоплощались столь самозабвенно и истово, как в волка: свирепость, выносливость, удачливость зверя восхищали первобытное сознание.

Геродот передавал рассказ о некоем североевропейском племени, члены которого ежегодно на несколько дней превращались в волков. Такой “манией величия” страдали многие племена в разных концах Европы. Например, у балтов были воины – слуги бога- волка, которые шли в бой буквально белены объевшись (принятие наркотика было частью ритуала). Во время сражения такие воины в своей галлюцинации считали себя волками. Кое-кто из них безвозвратно застревал в образе волка – и тогда человека-волка убивали, чтобы он не нанес ущерба стадам.

Германские воины-волки, по преданию, так свирепы, что не нуждались в оружии и убивали врагов своими щитами. Но саги повествуют и о кровожадных разбойниках, тоже мнивших себя волками. Это не мешало верить, что героические предки со смертью превращаются в волков, и боги скандинавов и германцев – Один, Вотан – сами были подобны воинам-оборотням. А конец мира представлялся как пришествие Фенрира – вселенского Волка, который откроет пасть от земли до неба и пожрет все и всех (даже Одина).

Легенды об оборотнях существуют в других культурах. Древние индейцы племени навахо считали (да и современные теперь считают), что ведьмы могут принять форму любого животного. Наиболее излюбленные их образы – волк, койот и ворон.

Древние греки начинали с поклонения Зевсу Ликейсиному (“ликос” значит “волк”) Когда-то этот волкоподобный бог “требовал” человеческих жертв, и лишь позже, во времена античности, возник миф о царе Ликаоне, которого Зевс превратил в волка, ибо тот дерзнул угостить верховного бога человечьим мясом. Аполлон также был богом- оборотнем, одно из его имен – Ликейос. (В “Илиаде” Гомер называет Аполлона рожденным от волчицы; там же, кстати, следует рассказ о человеке-оборотне.)

В Аркадии, где Ликаон считался основателем государства и первым царем, проходили пышные празднества – Ликайи, во время которых посвящаемые становились волками на девять лет – после того, как они собственноручно приносили человеческую жертву. Торжественно проходили в Древнем Риме и волчьи празднества – луперсалии: ведь легендарные основатели “Вечного города” были вскормлены волчицей.

Здесь какая-то философская бездна: отчего зверь, ничем не угодивший человеку, вновь и вновь оказывается мил человеческому сердцу?

Очевидно другое. Человек слишком часто прикрывался серой шкурой в поисках силы, ловкости, и, самое главное, безнаказанности. Нельзя так долго играть с огнем. И искра привела к пожару. В дальнем углу сознания тлело и временами – то в одном, то в другом человеке разных эпох – вспыхивало особого рода безумие: ликантропия. Состояние, в котором человек воображает себя волком и становится социально опасным, способным на любое насилие и на убийство.

Христианство яростно искореняло все волчьи культы как языческие, и в конце концов “положительный образ” волка остался только в фольклоре. Первые отцы церкви решительно отрицали и само вероятие превращения человека в животное, но вот в раннем Средневековье теологи заколебались. Святой Бонифаций из Майнца еще не верил, что дьявол способен превратить человека в волка, но уже не сомневался, что человек своей злой волей может стать зверем. Самого сатану все чаще рисовали в облике волка. Люди – божьи овцы, их поглотитель – волк, враг божий… Папские буллы XV в. против колдовства и ересей подогревали страсти вокруг перевоплощений дьявола в человеке, а человека – в волка.

Первая массовая истерия – выявление и преследование оборотней (в том числе оборотней собак и кошек!) – прокатилась по Европе в XIV в. Два столетия спустя оборотнемания достигла нового пика. Следующая (последняя) массовая вспышка длилась во Франции с 1520 до 1630 г. (инквизицией было уничтожено около 30 тыс. оборотней) и сопровождалась небывалой “теоретической дискуссией”. Покуда крестьяне забивали кольями всех подозрительных прохожих, а суды приговаривали к сожжению одержимых ликантропией (а вкупе и невинно оболганных), ученые мужи писали трактаты, магистерские диссертации и памфлеты на тему оборотничества.

Один из знаменитых процессов проходил в Германии в 1589 г. над человеком по имени Петер Штуббе. Жители деревни заявили, что видели, как Штуббе превращался из волка в человека. Под пытками он признался в ряде преступлений, включая убийство и каннибализм. Этот сорокалетний мужчина был приговорен к смерти вместе со своей дочерью и любовницей.

Другим нашумевшим случаем в XVI в. был процесс над неким Жилем Гарнье, наводившем ужас на жителей северных французских деревушек. По мнению современников, нищий бродяга Гарнье встретил в лесу дьявола, продал ему душу, а взамен получил снадобье, благодаря которому мог превращаться в волка. Так или иначе Гарнье действительно загубил множество душ: насиловал женщин, занимался убийством детей, людоедством, отгрызал у трупов убитых им мужчин гениталии… Его поймали, допрашивали и пытали в Доле в 1574 г.

Подобных протоколов сохранилось немного, документированы единичные случаи ликантропии из тысяч и тысяч. Психоз “помогал” во времена дичайшего голода: позволял людям или списывать на оборотней людоедство, или же безумием “заслониться” от бога, когда отчаяние приводило к людоедству.

Теологические споры завершились выводом, что дьявол не превращает человека в волка, а только одевает его облаком и заставляет других видеть в нем зверя. Рождается оборотень от нормальной женщины, грешившей с бесом. Или с оборотнем. Едва она забеременела – возврата уже нет, дитя обречено темным силам. Более обычный случай появления оборотня – вселение в человека дьявола или колдовство. В обоих случаях жертва никакой силой воли не может справиться с роковой метаморфозой.

Можно также заразиться ликантропией при контакте с оборотнем – через порез на коже, если туда попадет слюна человекозверя, или от укуса. (Впрочем, варварский аппетит чудовища редко ограничивается укусом…) В некоторых восточноевропейских преданиях на оборотня нет никакой управы – не помогают ни крест, ни облатка, ни осиновый кол. Убить оборотня можно лишь серебряной пулей или жезлом, благословенным в той или иной церкви…

Особые случаи оборотничества – когда зло само ищет выход из человека, и он сам норовит стать монстром. Во время ведьминых шабашей такие люди на перекрестках дорог или опушках леса оставляют клочки своих волос, кожи, капельки крови. Дьявол собирает это приношение и одаряет негодяев особым втиранием, составленным из частей жабы, змеи, ежа, лисицы и, разумеется, волка. В полнолуние мерзавец обратится в оборотня. В быту оборотня можно опознать по запавшим глазам, которые светятся в темноте, по шелудивым ногам, по шерсти на ладони, по тому, что указательные пальцы у них длиннее средних, а при нарождающемся месяце на бедре выступает тайный знак.

Философы и другие ученые на протяжении столетий вели споры: были ли оборотни на самом деле? Допуская в принципе возможность психических отклонений, выражавшихся в том, что больные ощущали себя дикими зверями, многие авторитеты придерживались мнения, что существовать настоящие ликантропы в принципе не могут.

Говоря об истинном оборотне, который способен превращаться в волка при помощи черной магии или каких-либо других сил, доминиканские монахи Джеймс Шпрингер и Генрих Крамер категорично заявляли: “Это невозможно”. Они утверждали, что с помощью различных снадобий и заклинаний колдун или чародей может заставлять того, кто на него смотрит, вообразить, что он превратился в волка или другое животное, но физически превратить человека в зверя невозможно. Еще одна версия: – при помощи той же магии “перенести” свою душу в тело зверя. Современным независимым исследователям она кажется наиболее разумной.

А что же по поводу оборотней говорит современная наука? Ранее ученые полностью отвергали возможность существования оборотней-ликантропов. Однако затем взгляды медицины существенно изменились: теперь эта наука признает факт существования оборотней, понимая под таковыми не только людей, страдающих расстройствами психики, но и признавая научно подтвержденные факты чисто физического свойства.

Оборотень как фантастическое существо просуществует еще долго. Наверно, пока жив его основной компонент – человек, существо совершенно фантастическое и непредсказуемое.