История жизни великого Омара Хайяма

“Дарить себя – не значит продавать. И рядом спать – не значит переспать. Не отомстить – не значит все простить. Не рядом быть – не значит не любить!” – автор этого рубаи – персидский поэт Омар Хайям.

А все ли знают, что он был не только великим поэтом и философом Востока, но и то, что он стоял у истоков алгебры, развивал астрономию, астрологию, первый составил кулинарную книгу для знаков Зодиака? Научное наследие Омара Хайяма столь велико, что он считается одним их крупнейших ученых Востока в области математики и астрономии.

Абу-ль-Фатх Омар ибн Ибрахим аль-Хайям жил в интервале времени 1048 – 1131 годов. Это было время расцвета науки, время Золотого века ислама (750 -1258). Родиной его является город Нишапур, который находится в Хорасане (иранская провинция Хорасан-Резави). Омар был единственным сыном палаточника, у него была младшая сестра по имени Аиша. (“Хайям” – значит “палаточник”, по роду занятий отца).

В 8 лет он знал Коран по памяти, глубоко занимался математикой, астрономией, к десяти годам Омар изучал арабский язык, а через два года стал учеником Нишапурского медресе.

Но годы познания этих наук Омаром пришлись на жестокий период сельджукского завоевания Центральной Азии. Погибли множество людей, в том числе значительная часть ученых.

Позже в предисловии к своей “Алгебре” Хайям напишет горькие слова:

“Мы были свидетелями гибели ученых, от которых осталась небольшая многострадальная кучка людей. Суровость судьбы в эти времена препятствует им всецело отдаться совершенствованию и углублению своей науки. Большая часть тех, кто в настоящее время имеют вид ученых, одевают истину ложью, не выходя в науке за пределы подделки и лицемерия. И если они встречают человека, отличающегося тем, что он ищет истину и любит правду, старается отвергнуть ложь и лицемерие и отказаться от хвастовства и обмана, они делают его предметом своего презрения и насмешек”.

В возрасте 16 лет Хайям пережил первую в своей жизни утрату: во время эпидемии умер его отец, а потом и мать. Омар продал отцовский дом и мастерскую и отправился в Самарканд. В то время это был признанный на Востоке научный и культурный центр. В Самарканде Хайям становится в начале учеником одного из медресе, но после нескольких выступлений на диспутах он настолько поразил всех своей ученостью, что его сразу же сделали наставником.

Но в этом городе он прожил всего четыре года, затем Омар Хайям переехал в Бухару. Там он с отличием закончил курс по мусульманскому праву и медицине, получив квалификацию хакима, то есть врача. Но медицинская практика его мало интересовала, и он начал работать в хранилищах книг.

Здесь он начинает изучать труды своих предшественников. Это были такие корифеи в области математики, как основоположник алгебры аль-Хорезми, основатели тригонометрии Аль-Баттани и Абу аль-Вафа, исследователи “Начала” Евклида Сабит ибн Курра и Ибн аль-Хайсам, астроном – ученый-энциклопедист ал-Бируни, классики греческой и эллинистической науки – Аристотель, Евклид и Аполлоний.

За десять лет, что Омар Хайям прожил в Бухаре, он написал несколько фундаментальных трактатов по математике, среди которых: “Трудности арифметики”, “Трактат о доказательствах задач алгебры”, “Комментарии к трудностям во введениях книги Евклида”, “Весы мудрости, или Трактат об искусстве определения количества золота и серебра в сплавах из них”.

В своем труде, написанном в 1077 году, “Комментарии к трудностям во введениях книги Евклида” Хайям пытается доказать V постулат Евклида, доказать теорему о двух сходящихся прямых, по сути, первые теоремы будущей геометрий Лобачевского и Римана.

Впервые в истории математических дисциплин Хайям дал полную классификацию основных видов уравнений – линейных, квадратных, кубических и разработал теорию решения кубических уравнений. Именно Омару Хайяму принадлежит заслуга первой постановки вопроса о связях геометрии с алгеброй. Он обосновал теорию геометрического решения алгебраических уравнений, что подвело математическую науку к идее переменных величин.

Работа Хайяма “Трудности арифметики” была посвящена методу извлечения корней любой степени из целых чисел. Это формула, известная как бинома Ньютона, была открыта Омаром Хайямом в 1123 году – за несколько столетий до Исаака Ньютона.

Но Хайям занимался не только чистыми математическими исследованиями. Об этом может свидетельствовать небольшое сочинение Хайяма “Весы мудростей”, в котором решается классическая задача Архимеда об определении количества золота и серебра в сплаве, а также точного определения массы драгоценных камней.

До явных алгебраических формул Кардано Хайяму дойти не удалось. Эту задачу для нахождения корней канонической формы кубического уравнения нашел итальянский математик Джероламо Кардано спустя почти 500 лет. Он успешно занимался основами дифференциального исчисления Сабита ибн Курра.

Задолго до математиков Запада ему принадлежит приоритет развития теории отношений и теория чисел. Однако математические работы Хайяма долгие века оставались неизвестными европейским ученым, создателям новой высшей алгебры и неевклидовой геометрии, и они были вынуждены заново пройти долгий и нелегкий путь, который за пять-шесть веков до них уже прошел персидский ученый Омар Хайям.

Людей во все времена интересовал вопрос устройства мира. С древних времен астрономия занимала умы передовых людей. Не был исключением и Омар Хайям, который в свои неполные 30 лет возглавлял группу из почти 15 астрономов. Так, в 1074 году его пригласили в Исфахан ко двору сельджукского султана Мелик шаха I.

Здесь Омар Хайям становится духовным наставником султана. По инициативе передовых для того времени султана и главного шахского визиря Низам аль-Мулька через два года Мелик шах назначил его руководителем дворцовой обсерватории, построенной в Исфахане, одной из крупнейших в то время в мире. В то время не было такой обсерватории даже в Самарканде, в городе воистину великих ученых. Она стояла на мощном фундаменте и была оснащена различными астрономическими приборами: квадранты, астролябии.

Здесь под руководством Хайяма были составлены астрономические таблицы (звездный каталог “Зидж-Малик-шахи”), которые включали около 100 ярких звезд. Работая на этой должности, Омар Хайям не только продолжал занятия математикой, но и стал известным астрономом.

В древние времена в Иране одновременно применялись несколько различных календарных систем – солнечная и лунная. Особенно широко применялся календарь солнечной хиджры. Однако день нового года всегда должен был совпадать с днем весеннего равноденствия – 22 марта (Новруз). Расхождения между календарем и природными явлениями, требовавшие вставки дополнительного месяца, вызывали большие неудобства.

С группой ученых Омар Хайям разработал солнечный календарь, в котором была упорядочена система чередования високосных годов. Этот календарь в честь султана Джалал ад- Дина Малик-шаха был назван “Джалали”.

С чисто астрономической точки зрения календарь был точнее, чем древнеримский юлианский календарь, применявшийся в современной Хайяму Европе, и точнее, чем позднейший европейский григорианский календарь. Проект Омара Хайяма был утвержден и лег в основу иранского календаря.

Одной из важных причин построения обсерватории и привлечения к работе Омара Хайяма, известного к тому времени математика, было определение точного времени для совершения намаза, а также определения киблы – точного направления на Мекку. Для этого требовалось решение ряда математических задач, которые поставила перед математикой религия ислам, стимулирующая таким образом развитие сферической геометрии и астрономии. И эту проблему успешно решил Омар Хайям.

Однако в 1092 году в связи с гибелью визиря Низам аль-Мулька и через два месяца смерти покровительствовавшего ему султана Мелик шаха исфаханский период его жизни заканчивается. В империи начинается борьба за престол, и наука становится не нужной. К тому же Хайям обвиняется в безбожии и вольнодумстве. Ученый остается не у дел и вынужден покинуть сельджукскую столицу Исфахан. Известно, что он продолжил преподавание в Нишапурском медресе.

Арабский историк Али ибн Юсуф аль-Кифти в своей “Истории мудрецов” пишет:

“Когда же его современники очернили веру его и вывели наружу те тайны, которые он скрывал, он убоялся за свою кровь и схватил легонько поводья своего языка и пера и совершил хадж по причине боязни, не по причине богобоязни, и обнаружил тайны из тайн нечистых. Когда он прибыл в Багдад, поспешили к нему его единомышленники по части древней науки, но он преградил перед ними дверь преграждением раскаявшегося, а не товарища по пиршеству. И вернулся он из хаджа своего в свой город, посещая утром и вечером место поклонения и скрывая тайны свои, которые неизбежно откроются. Не было ему равного в астрономии и философии, в этих областях его приводили в пословицу; о, если бы дарована была ему способность избегать неповиновения Богу!”

Последние годы своей жизни Омар Хайям провел в уединении в родном Нишапури, слишком мало общаясь даже с друзьями и учениками.

Однажды, когда ему было уже за 80 лет, во время чтения “Книги об исцелении” Абу Али ибн Сины, Хайям почувствовал приближение смерти. Остановился он в чтении на разделе, посвященном труднейшему метафизическому вопросу и озаглавленному “Единое во множественном”, заложил между листов золотую зубочистку, которую держал в руке, и закрыл фолиант. Затем он позвал своих близких и учеников, составил завещание и после этого уже не принимал ни пищи, ни питья.

Исполнив молитву на сон грядущий, он положил земной поклон и, стоя на коленях, произнес: “Боже! По мере своих сил я старался познать Тебя. Прости меня! Поскольку я познал Тебя, постольку я к Тебе приблизился”. С этими словами на устах Хайям и умер.

Современник Хайяма, вспоминая о нем, пишет:

“Однажды в городе Балы, на улице работорговцев, во дворце эмира, на пиру за веселой беседой наш учитель Омар Хайям сказал: “Меня похоронят в таком месте, где всегда в дни весеннего равноденствия свежий ветер будет осыпать цветы плодовых ветвей”. Через двадцать четыре года я побывал в Нишапуре, где был похоронен этот великий человек, и попросил указать мне его могилу. Меня привели на кладбище Хайры, и я увидел могилу у подножия садовой стены, осененную грушевыми и абрикосовыми деревьями и осыпанную лепестками цветов так, что она была совершенно скрыта под ними. Я вспомнил слова, сказанные в Балхе, и заплакал. Нигде во всем мире до обитаемых его границ не бывало человека, подобного ему”.

При жизни Хайям был известен исключительно как выдающийся ученый. На протяжении всей жизни он писал стихотворные афоризмы (рубаи), в которых высказывал свои сокровенные мысли о жизни, о человеке, о его знании в жанрах хамрийят и зухдийят. С годами количество приписываемых Хайяму четверостиший росло, и к XX веку превысило много сотен.

Долгое время Омар Хайям был забыт. По счастливой случайности тетрадь с его стихами попала в викторианскую эпоху в руки английского поэта Эдварда Фицджеральда, который перевел многие рубаи на латынь, а потом на английский. В начале XX века рубаи в весьма вольном и оригинальном переложении Фицджеральда стали едва ли не самым популярным произведением викторианской поэзии.

Всемирная известность Омара Хайяма как поэта пробудила интерес и к его научным достижениям, которые были открыты заново и оценены. (Судьба рубайят Омара Хайяма очень схожа с судьбой стихов другого великого поэта Мирзы Шафи Вазеха).

Сегодня не прекращаются обсуждения огромного культурного наследия Омара Хайяма. Разносторонность его талантов привела к тому, что до конца XIX века считалось, что Хайям-поэт и Хайям-ученый – это разные люди. Так в энциклопедии Брокгауза и Ефрона существуют разные статьи: Хейям Омар ибн-Ибрахим Нишапурский и Омар Алькайями.

В 1935 году азербайджанский писатель Гусейн Джавид написал пьесу “Хайям”, посвященную Омару Хайяму. В США о нем было снято несколько биографических фильмов. Биография деятеля положена в основу ряда фильмов: “Омар Хайям”, “Омар Аль-Хайям”, “Хранитель: Легенда об Омаре Хайяме”.