Гулу Магеррамли: Орфографическая «реформа» потерпела крах

Новый проект правил орфографии, анонсированный еще с прошлого года, в 2018 году былодной из самых обсуждаемых тем в СМИ и социальных сетях. Проект, подготовленный Орфографической комиссией Академии наук Азербайджана и Институтом языкознания имени Насими НАНА, вопреки ожиданиям его авторов столкнулся с серьезной критикой. Орфографическая комиссия была вынуждена перенести время обсуждения проекта с января на сентябрь. В результате общественного недовольства, пункты проекта, вызвавшие наибольшее недовольство, не были приняты.

Профессор кафедры Tелерадиожурналистики Бакинского государственного университета, медиа-эксперт, главный редактор сборника электронных словарей azleks.az Гулу Магеррамли в интервью корреспонденту Центра азербайджанской культуры и языка затронул эту тему, а также другие проблемы в использовании языка.

— Завершающийся 2018 год запомнился жаркими спорами и невиданными обсуждениями в  СМИ и соцсетях  вокруг несоблюдения норм литературного языка. Как Вы расцениваете происходящее?

— Происходящее каждый может объяснить и оценить по-разному, но, на мой взгляд, здесь есть два взаимосвязанных момента. В широком смысле, причину этих явлений можно объяснить процессом национального самосознания, приближением классической культуры, являющейся выражением национального духа, к критической отметке, и возникшими угрозами правовому статусу родного языка. В узком же смысле эти процессы связаны с тем, что ошибки, допускаемые при использовании родного языка, особенно на телеканалах, приобрели массовый характер, а также с игнорированием норм литературного языка в новых медиа структурах, социальных сетях, рекламе, безразличием части молодежи к родному языку.

Во всех случаях ведущиеся в обществе споры и дискуссии необходимо позитивно оценивать с точки зрения защиты того статуса родного языка, которого он заслуживает, отстаивания его чистоты, привития интереса к нему.

— Что стало причиной такого серьезного протеста против новых правил орфографии?

— Основной причиной протеста стали некоторые непродуманные, научно необоснованные, нелогичные предложения в представленном для обсуждения проекте, подготовленном Орфографической комиссией, возглавляемой непосредственно вице-президентом НАНА, академиком Исой Габиббейли. Данные предложения не только противоречили внутренней структуре и традиционным историческим принципам азербайджанского языка, но и вообще нигилистически отрицали имеющийся опыт орфографического творчества. К примеру, в 37-й статье проекта предлагалось сократить одну из двойных букв «y» в некоторых устоявшихся в лексике словах и грамматических формах арабо-персидского происхождения.  Внешне привлекательное, но вредное и ненаучное предложение, которое могло бы подорвать стабильность языка (пришлось бы изменить более 1500 основных и производных слов), послушно поддержали многие сотрудники академии исключительно из-за административной зависимости.

Ошибочными с научной точки зрения были также 22-я и 69-я статьи, предусматривающие изменение правил переноса слогов в словах, которые в свое время писались с апострофом, и написания некоторых лексических единиц. Поэтому добросовестные ученые-специалисты, не работающие в штате Института языкознания, выражали протест против данных антинаучных положений. Основным мотивом жарких споров и протестов в социальных сетях было то, что неоднократные изменения написания слов приведут не только к смысловой путанице и неразберихе, но и бессистемности и многовариантности в языке, породят сложности в преподавании. Поэтому не опирающаяся ни на какую логику и научные принципы орфографическая «реформа» потерпела крах. Свою роль в этом вопросе, наряду со здравомыслящими  людьми во власти, сыграло и обращение около 200 человек, работающих в области науки, образования, культуры и медиа. Особая роль здесь принадлежит самоотверженным ученым и учителям средних школ. То, что потом академик И.Габиббейли назвал их «дестабилизирующей силой», является аморальным.

Крах орфографической «реформы» спас государство от дополнительных расходов, общество – от беспокойства, а родной язык – от хаоса и самодеятельности. Представьте себе, принятие только 37-й статьи привело бы к изменению названий около 70-и органов исполнительной власти, 5-6 министерств и их многочисленных структур и такого же количества учебников. Я уже не говорю о том, что возникла бы необходимость замены миллионов удостоверений личности.
— Каково в целом  состояние защиты и развития,  чистоты  азербайджанского литературного  языка?

— В этом вопросе наблюдается парадоксальная ситуация. С одной стороны, расширяется сфера использования языка, на государственном уровне принимаются нужные и отвечающие вызовам времени документы, связанные с правильным применением языка, даются рекомендации и указания по защите языковых норм в различных областях. Вроде бы растет число структур, контролирующих использование языка. А с другой стороны, в языковой практике, в том числе в телерадиопередачах, дублированных фильмах, сериалах, на сайтах, в рекламе, уличных объявлениях и афишах языковые нормы часто и в массовом порядке нарушаются.

Основную причину этого я вижу в росте непрофессионализма в указанных сферах, безответственном подходе к языковым проблемам, в низком уровне знания языка и отсутствии серьезной требовательности.

— Согласно указу президента от 1 ноября, при Государственной Языковой комиссии создано публичное юридическое лицо —  Мониторинговый Центр. Какова была надобность для создания такого центра,  учитывая то, что есть «Закон о государственном языке Азербайджанской республики», Государственная программа об использовании азербайджанского языка в условиях глобализации в соответствии с требованиями  времени и прочие юридические документы?

— Приведенные Вами и закон «О государственном языке», и Государственная программа, и другие официальные документы являются совершенными документами с точки зрения защиты статуса родного языка, норм и правил литературного языка. Однако конкретной структуры, которая бы объективно устанавливала, как выполняются требования этих документов, в целом, контролировала бы языковые процессы, нет. Поэтому для контроля над применением государственного языка президент страны посчитал целесообразным создать при Государственной языковой комиссии финансируемое из бюджета юридическое лицо публичного права «Мониторинговый центр». Фактически это – структура, похожая на языковые структуры, которые действуют во Франции, в Турции, соседней Грузии и других странах. Поэтому сейчас основная задача – эффективно сформировать этот Центр. Например, если данная структура будет чем-то вроде НАНА или института Языкознания, то ее уже надо похоронить. Либо если этот Центр будет сформирован на базе такой не приносящей никакой пользы языковой практике аморфной организации, как институт Языкознания, то нам опять-таки нечего от него ждать.

— Почему вы столь пессимистичны в связи  с институтом Языкознания?

— У меня серьезные основания для этого. В свое время, когда руководителем этого института был выдающийся ученый-языковед, академик Тофик Гаджиев, он настойчиво приглашал меня в это научное учреждение. В 2014-2016 годах я руководил Мониторинговым отделом, созданным в институте Языкознания. С помощью покойного академика в то время была проведена серьезная работа, удалось реализовать многие предусмотренные в Государственной программе положения, связанные с применением языка. Были налажены деловые отношения с организациями, допускающими языковые ошибки, запущена «горячая линия» по специальной программе. Но в ходе этих работ я заметил, что  в институте отсутствует атмосфера современности, он отдален от языковой практики, застрял примерно в 80-х годах прошлого века, а еще наблюдался серьезный дефицит кадров…

С другой стороны, последние дискуссии, связанные с орфографическим проектом, показали, что вверить судьбу родного языка только институту Языкознания, людям, не имеющим принципиальной научной позиции, может привести к фиаско. Поэтому мне бы хотелось, чтобы в отношении нового Мониторингового центра использовались несколько иные параметры.

— Общественность обвиняет в основном телевидение и радио в нарушении норм языка. Ваше мнение по этому поводу?

-Общественность здесь во многом права. Если на таких телеканалах, как АзТВ и ОТВ, которые финансируются из бюджета и имеют определенные традиции, языковых нарушений относительно мало, то на частных телеканалах эта работа словно пущена на самотек. Основное недовольство вызывают ведущие шоу-программ, которые нарушают не только языковые, но и зачастую – этические нормы. Я оставляю в стороне негативную репутацию многих из этих ведущих, то, как они попали в эфир. Проблема также  и в необразованности, неэрудированности, узком мировоззрении этих людей, серьезных недостатках в их речи и поведении. В новостях и аналитических материалах не видны богатство и привлекательность азербайджанского языка, часто нарушаются порядок слов, логический смысл в предложении. Лексическая база родного языка представляется ограниченно, у ведущих ограниченный словарный запас. В устной речи, на которой основаны телерадиопередачи, сплошь и рядом встречаются пунктуационные и интонационные ошибки. Естественно, все это вызывает недовольство умного зрителя.

   Отмеченная нами в начале Государственная Программа предусматривала создание Языкового совета, призванного устранить известные недостатки на телеканалах. Три года назад все телеканалы отрапортовали о создании таких советов, но сейчас выясняется, что эти рапорты были просто для видимости. На телеканалах никто ведущими не занимается. Беда в том, что сами руководители некоторых телеканалов плохо знают родной язык.

— Существует даже такое мнение,  что телеканалы косвенно наносят удар по  литературному языку. То есть из-за банальности и низкого уровня большинства  телепрограмм зрители смотрят турецкие и российские телеканалы. А это приводит не только к культурно-политическим, но и лингвистическим последствиям… 

— На самом деле, этот вопрос не новый. Уже много лет низкопробные программы местных телеканалов, в которых также много серьезных языковых недостатков, отвратили зрителей от экранов. Поэтому многие смотрят по спутниковому или кабельному телевидению телеканалы соседних стран. Те, кто владеют русским или английским языком, отслеживают новости по ВВС или «Евроньюс», сейчас у нас модно смотреть турецкие сериалы, «болеть» за программы российского телевидения, в которых ведутся общественные обсуждения.

К сожалению, АзТВ, которому государство ежегодно выделяет из бюджета 35-40 миллионов манатов, Общественная телерадиовещательная компания, которая получает примерно 15 миллионов манатов, не могут готовить интересные передачи и создать конкурентную среду. В настоящее время определенные надежды возлагаются на новое руководство ОТВ. Стали появляться некоторые неплохие передачи на канале «Культура», но это – программы, которые нравятся людям старше среднего возраста, жившим в советский период. Не хватает новизны, современного телевизионного мышления. Все это означает, что азербайджанское телепространство находится в ожидании серьезных реформ.

— Подготовлены ли механизмы по применению наказаний за нарушение норм литературного языка? Предусмотрены ли какие-либо виды наказания за нарушение норм литературного языка?

— Несмотря на то,что директор института Языкознания, академик М.Нагисойлу в последние месяц-два увлеченно говорит о важности штрафов за нарушение языковых норм, по-моему, пока никакого механизма наказаний не разработано. Наверное, после утверждения устава Мониторингового центра и внесения конкретных изменений в соответствующее законодательство картина в этом вопросе полностью прояснится. Полагаю, что будет необходимым применение какого-либо вида наказания за постоянное и грубое нарушение норм литературного языка.

— В  последнее время звучат идеи о создании общего литературного языка и общего алфавита тюркских народов. В чем причина недоверия к азербайджанскому языку, алфавиту? Неужели язык, на котором говорят почти 50 миллионов человек, не в состоянии защитить себя в условиях глобализации?

— Разговоры об общем литературном языке и общем алфавите для тюркских народов являются не чем иным, как иллюзией, самообманом и популизмом, то есть, это – бессмысленный, бессодержательный и бесперспективный проект. Например, более употребляемый и относительно развитый турецкий язык может быть принят как язык общения между этими народами, однако искусственное создание якобы общего тюркского литературного языка путем выдергивания откуда-то каких-то слов, попросту невозможно. Поэтому не надо подогревать этот вопрос, формировать образ ярого «тюркиста», предаваться таким грезам, как якобы объединение тюркского мира путем создания некоего абстрактного алфавита. Это время уже прошло. Надо заниматься конкретной работой, проблемами, с которыми сталкивается родной язык.

Во-вторых, кто, какой народ откажется от своего исторически сформировавшегося языка, отдав предпочтение общему языку, выращенному в каком-то аквариуме? Если кто-то считает, что азербайджанский язык, прошедший многовековой путь борьбы за существование и окрепший в ней, с легкостью сдаст свои позиции какому-то языку, то он ошибается. Да, сегодня наш язык является языком 50 миллионов азербайджанских тюрков, живущих по обе стороны реки Араз, и в настоящее время главная задача – повысить используемость этого языка в условиях глобализации, защитить его чистоту. На это направлена официальная языковая политика азербайджанского государства.

Физза ГЕЙДАРОВА, собкорр Центра Азербайджанской культуры и языка в Баку