Дмитрий Менделеев: гений, поднявший нефтепромышленность Баку

Мало кто знает, что во второй половине XIX в. в Баку неоднократно бывал гениальный русский ученый-химик Дмитрий Иванович Менделеев (1834-1907), автор знаменитой Периодической таблицы элементов. И совершил здесь немало открытий.

А началось все в 1858 г., когда впервые в мире выдающийся русский предприниматель В.Кокорев построил в Баку, в Сураханах, керосиновый завод. Построил он его по проекту Юстуса Либиха, немецкого химика, о котором современники отзывались весьма полярно: Либих либо гений, говорили они, либо шарлатан. Судя по тому, что завод работал крайне нерентабельно, верно все-таки второе мнение…

Кокорев очень быстро понял, что его завод приносит ему лишь убытки, и, соответственно, никаких перспектив у него нет, и решил свое дело как-то улучшить. И в 1863 г. отправился на поиски химика, который мог бы внести какие-то предложения, как-то увеличить производительность завода, который назывался тогда фотогеновым (фотогеном раньше называли осветительное масло). Кокорев со своими связями, с тем уважением, которое он имел в научных кругах, мог рассчитывать на участие самого именитого химика тех лет, однако остановил свой выбор на обычном приват-доценте Петербургского университета, которым и был молодой (ему было всего 29 лет) Дмитрий Менделеев.

Менделеев тогда занимался исключительно неорганикой, но он принял предложение Кокорева и отправился в Баку, прибыв туда 6 августа 1863 г. Буквально в течение трех недель Менделеев изучил вопрос – вот что значит гений! – и дал Кокореву ряд практических указаний по изменению технологических процессов на его заводе, разработал схему нефтеперегонного аппарата, предложил сделать работу на заводе круглосуточной – чтобы цикл не прерывался.

Чтобы принять предложения, Кокореву нужно было решиться кардинально изменить всю структуру завода и полностью его реорганизовать, но опять же по рекомендации Менделеева Кокорев не побоялся осуществлять ряд радикальных мероприятий, и не проиграл. Как не проиграли и другие, кто прислушался к великому русскому химику.

Впоследствии вопрос нефтедобычи и нефтепереработки в работе Менделеева занимал ключевые позиции. Его вклад в становление бакинской, в потом и российской нефтяной промышленности трудно переоценить. Глубоко изучив проблему, Менделеев выдвинул передовые идеи непрерывной перегонки нефти, создания нефтяных резервуаров, нефтеналивных судов, нефтетрубопроводов и многое другое. Его подход к вопросу был комплексным и системообразующим, его рекомендациями пользовались потом долгие десятилетия.

Много позже в книге «Заветные мысли» Менделеев вспоминал: «…В Баку, где у него (Кокорева – О.Б.) тогда велось дело с переделкой нефти и в год убытков менее 200 тысяч не бывало. «Либо помогите устранить убытки, либо закройте завод», – говорил он и дал мне при всем готовом проезде целую тысячу рублей за то, чтобы выяснить ему дело и, если можно, в короткий срок… поправить его».

Благодаря реорганизации завода Кокорев уже через год получил 200 тысяч рублей прибыли, в 1867 г. завод вырабатывал уже 100 тысяч пудов керосина в год. Именно этим керосином снабжались Тифлис, Москва, С.-Петербург и другие крупные города империи. И это при условии, что американский керосин (кстати, слово «керосин» именно американского происхождения и заменило красивый термин «фотонафтиль») завоевывал в России все более серьезные позиции. По качеству американский керосин был немного лучше, но сильно дороже.

Кстати, Кокорев предлагал Менделееву участие в прибылях. Вот что писал на эту тему Менделеев: «Приезжает ко мне тогда В.А. Кокорев и предлагает поехать править его дело в Баку, в год получать по 10 тысяч рублей, до 5% с чистого дохода, разочтенного как в этот год. Ни минуты не думая, отказался, чего, конечно, не сделал бы на моем месте ни англичанин, ни француз, ни немец…»

Отказался – несмотря на то, что доход этот был не просто приличным, а огромным: по данным финансовых фискальных органов Российской империи на 1903-1904 г., количество физических и юридических лиц с доходами от торгово-промышленных предприятий от 10 тысяч рублей составило всего 8,434 человека. А в 60-х гг. XIX в. было в разы меньшим. Этот поступок очень ярко характеризует ученого.

«Умница В.А.Кокорев» (по словам Менделеева) стал настойчиво выяснять у ученого о причинах отказа, опроверг все его доводы и отговорки – о пенсии, о возможности работать для науки и т.п., «…и очень верно заключил, что все это барские затеи, от которых России очень плохо двигаться вперед…» Кокорев оказался прав, и Менделеев в этом позже признался: «Когда сам-то стал стариком, тогда только понял, как следует, здравый смысл самородного русского ума В.А. Кокорева…»

Посетив Баку, Менделеев предложил построить от нефтяных колодцев к заводу и от завода к морю особые трубы для подачи нефти на завод и морские суда, в которые фотонафтиль и нефть должны поступать наливом, т.е. в особые резервуары. Предложил он организацию перевозки нефти наливом по Каспийскому морю до волжского перевала на шхунах и от волжского перевала до Нижнего Новгорода – в баржах. Большой завод около Нижнего Новгорода для переработки сырой бакинской нефти в разные нефтепродукты – тоже идея Менделеева.

Именно Менделеев обратил внимание, что бакинские заводы, которые были не в состоянии переработать всю нефть, добываемую на промыслах, и не имеющие хранилищ, сливают все нефтяные остатки в море. Он пришел в ужас от этого варварства, заметив, что в результате подобного расточительства местные нефтепромышленники ежедневно теряют миллионы рублей прибыли, не говоря уже о нанесении экологического ущерба. Об этом положении дел Менделеев составил записку-протест в правительственные органы, написал труд «О мерах развития нефтяной промышленности России», т.е. подошел к проблеме комплексно: решив частную проблему Кокорева, ученый не остановился на этом и обозначил проблему в масштабах всего государства.

Менделеев писал: «Из 150 млн пудов нефти (годовая добыча в районе Баку – О.Б.) получают всего около 50 млн пудов керосина и смазочного масла…. Нефть было просто необходимо перерабатывать более тщательно: «Главную часть нашей нефти составляют тяжелые масла, они и самые ценные, но зато они и требуют для выхода на рынок и переработки не такой небрежной, как керосин, а веденной с толком и принимая в расчет видоизменяющиеся требования рынка…»

Возмущало его и то, что в Баку и на Апшероне даже в пору нефтяного бума, когда добывались и перерабатывались сотни тысяч пудов нефти, продолжают освещать и даже топить сырой нефтью – используют ее вместо дров и каменного угля в топках пароходов, паровозов. Менделеев писал: «Я против того учения, что нефть наша есть истинный и выгодный заменитель каменного угля. Можно топить и ассигнациями…»

Ученый не просто возмущался, но и объяснял, как можно превратить бросовые остатки в масло, которое почти в четыре раза дороже керосина: «Смазочное масло и тяжелое осветительное масло – вот что должно делать из нефтяных остатков, а не жечь их как грубое топливо… Для нашей бакинской нефти, дающей много тяжелого остатка, необходимо искать прочного применения тяжелым нефтяным маслам. Не в простом сжигании под паровиками решение этого вопроса».

«Масса нефти есть… – писал Менделеев. – Надо теперь эту массу суметь применить к делу, осветить и смазать всю Россию…» Но для этого необходим был научный подход: «Неизбежно необходимо… участие научных сил в разработке многих еще не разрешенных нефтяных вопросов. Наши молодые ученые общества: химическое, техническое, геологическое и др., конечно, не откажут принять посильное участие в важном для народного благосостояния, новом и интересном деле… Без светоча науки и с нефтью будут потемки…»

Ученый так много внимания уделял нефти, что в 1876 г. поехал в США – хотел определить при чины снижения цен на керосин и уточнить со временное состояние нефтяного дела в Америке.

Изучив все на месте, Менделеев сделал вывод: «…керосин… из пенсильванской нефти получить не трудно, потому что самая нефть, можно сказать, есть только нечистый керосин… Нашим бакинским… техникам нечему учиться у американцев относительно перегонки, можно, если что заимствовать, так это некоторые механические приспособления…»

«Никто в Америке не думает нефтью топить и для перегонки ее подвозят к заводам каменный уголь, а из нефти добывают бензин, керосин, смазочные масла, да вазелин и все сбывают… У нас же в Баку все иначе сложилось», – с горечью писал Менделеев.

В 1880 г. Менделеев снова прибыл в Баку, а также посетил и другие города Кавказа, где была нефтедобывающая и нефтеперерабатывающая промышленность. Ученый хотел понять, почему при огромном количестве нефти в Баку там производится всего около 7 млн пудов керосина; что сдерживает его производство; почему близкие к морю бакинские нефтепромыслы эксплуатируются не экономично.

В статье «Что делать с бакинской нефтью?», опубликованной 22 сентября 1880 г. в газете «Голос», Менделеев поставил вопрос о рациональном размещении нефтеперерабатывающей промышленности, утверждая свое независимое мнение, что привело к конфликту с нефтепромышленниками. Хотя надо сказать, что далеко не все нефтепромышленники работали по старинке и не прислушивались к рекомендациям известного ученого.

Людвиг Нобель выгодно от них отличался: он стал одним из первых, кто на практике начал применять технические рекомендации Менделеева – построил танкеры, железные резервуары, заказал железнодорожные цистерны для нефти и керосина. «…все это делало для меня его имя чрезвычайно притягательным, – писал Менделеев». Хотя в общем и целом он был Нобелями недоволен.

Кстати, после утверждения Нобелевской премии Менделеев три раза – в 1905-м, 1906-м и 1907 г. – выдвигался западными (не российскими!) учеными на получение премии. В 1906 г. Нобелевский комитет присудил Менделееву премию, но Шведская королевская академия наук отказалась утвердить это решение.

Даже уезжая из Баку, Менделеев продолжал заниматься нефтяной проблемой. Осталось очень много его работ по этой проблематике – около 150, а также выступлений на различных заседаниях. Так, в 1882 г., на заседании ОХ РФХО (Русского физико-химического общества, названного впоследствии именем Д.И. Менделеева) ученый сделал доклад о получении пентана из бакинской нефти, в 1883 г. опять же на заседании ОХ РФХО сделал сообщение «О новом способе дробления перегонки нефти и его использовании при исследовании азербайджанских нефтей». В 1884 г. (октябрь-ноябрь) принимал активное участие на I Съезде бакинских нефтепромышленников.

Очередной приезд Менделеева в Баку состоялся в 1886 г. Он снова осматривал нефтепромыслы, выступал на заседаниях Бакинского отделения Императорского русского технического общества (БОИРТО) с докладами – «Об условиях дальнейшего развития нефтяного дела» и «О мерах содействия дальнейшему развитию бакинской нефтяной промышленности».

Менделеев подчеркнул, что для создания совершенной нефтяной промышленности прежде всего необходимо ликвидировать откупную систему и акциз на керосин, что приведет к капиталистическому развитию российского нефтяного дела.

«Мое личное мнение идет против всякого налога не только на нефть, но и на керосин, какой бы он ни был… Налог стесняет промышленность, потому что добыватель и фабрикант обращает его на потребителя и потребление уменьшается. Во всяком случае, от налога получится для промышленности… стеснение, и вместо развития – остановка», – отмечал Менделеев.

Через год, в марте 1887 г., Менделеев представил докладную записку министру государственных имуществ М.Н. Островскому «По вопросу о нефтепроводе и керосинопроводе», в которой подробно изложил значимость трубопровода Баку-Батум. В 1889 г. составил письмо президенту Лондонского химико-технического общества Л.Монду и председателю отдела Британской ассоциации содействия развитию науки В.Андерсону «По поводу возобновления слухов о бакинском нефтяном истощении». Письмо, опровергающее слухи об истощении бакинских нефтяных запасов, было опубликовано в российской и иностранной прессе. Слухи об этом якобы истощении активно распускались и американцами, и некоторыми бакинскими нефтепромышленниками для своей, естественно, пользы.

Менделеев писал: «Мне не известно ни одного признака начала истощения нефти в эксплуатируемых окрестностях Баку и мне известны давние, дышащие интригою страхи близкого наступления истощения этих мест… Бакинской нефти достанет на весь свет».

В итоге Менделеев со своими революционными в нефтяной сфере идеями все-таки победил. Уже в 1895 г. Российская империя обогнала США по темпу росту добычи нефти, и этот темп все увеличивался и к 1901 г. достиг своего пика.

В заключение хотелось бы отметить дружбу, которая связывала великого русского ученого Дмитрия Ивановича Менделеева и великого азербайджанского благотворителя и крупнейшего предпринимателя на Кавказе Гаджи Зейналабдина Тагиева. Известен примечательный факт: когда Менделеев в 1880 г. прибыл в Баку, он осмотрел нефтяные месторождения в Сураханах и Балаханах и посетил нефтепромыслы Тагиева на Биби-Эйбате. Там он попал на начало работы нефтяного фонтана, названного именем его сына – «Владимир Менделеев».

Общение Менделеева и Тагиева было не частым, но плодотворным и приятным, ведь у них было много общего: свежий взгляд на многие проблемы, жажда просвещения и желание просвещать других, энтузиазм и работоспособность и, самое главное, любовь к своей родине и желание ее экономического и культурного просвещения.